Период перехода от политики военного коммунизма к НЭПу сопровождался яростными попытками "рабочей оппозиции", "демократических централистов" и "левых коммунистов" сорвать планомерность самого перехода на мирные рельсы и восстановление народного хозяйства. Основной тон выступлений Владимира Ильича Ленина в этот период определяют названия: "О профессиональных союзах, о текущем моменте и об ошибках Троцкого", "Кризис партии", брошюра "Ещё раз от профсоюзах, о текущем моменте и об ошибках Троцкого и Бухарина". Эти выступления были направлены на борьбу за единство партии, за укрепление союза рабочего класса с крестьянством на новой экономической основе, за укрепление диктатуры пролетариата. Внутри партии обосновалась "рабочая оппозиция", которая пыталась сформировать из профсоюзов противовес партии.
      С точки зрения сегодняшнего дня, когда возымели действие приемы той политической борьбы и их наследникам удалось временно развалить Советский Союз, в горячих событиях споров после VIII Всероссийского съезда Советов - до введения политики НЭПа, с абсолютной точностью проявились "родовые пятна" борьбы за собственность. На коротком промежутке времени, в течение всего трех месяцев, жажда частной собственности выступала как ультиматум переходу на мирные рельсы хозяйственной жизни, хотя внешне троцкизм требовал военного развития мировой революции пролетариата, рассматривая себя и только себя в качестве будущего "мирового правительства". В то же время западноевропейская буржуазия, после победы советской власти в России, в своих странах делала всё для того, чтобы вооруженного развития мировой революции не получилось.
      Борьба за советскую власть велась в ослабевшей до изнеможения России, истекающей кровью после мировой войны и войны гражданской, раздираемой внутренними противоречиями на национальной почве и экономическом бессилии что-либо поправить. Но именно на стечении этих несчастий в России троцкизм провоцировал нагнетание военных конфликтов, намереваясь въехать в "мировое правительство" по цепи нескончаемых войн. А борьба Ленина за две программы партии, действием которых достигалось в перспективе устранение денежной системы и вхождение в коммунизм, систематически игнорировались "рабочей оппозицией". В результате чего оппозиционный Ленину троцкизм проявляет себя в качестве пособника Капитала в борьбе за денежную систему капитализма, как политике противовеса ленинской электрификации. Вся история троцкизма в ХХ веке демонстрировала отказ от классовых интересов пролетариата и смыкание с самыми оголтелыми интересами империализма, в угоду которым предпринимались попытки, как справа, так и "слева", принести в жертву организованное рабочее движение. С трибуны это выражалось в требованиях нарастания перманентной революции, в то время как революционная активность масс шла на спад, с другой стороны, мирная поступь революции приносилась в жертву интересам разобщенных группам, зависящим от симпатий западных политических кумиров, а не от электрификации.
      Сама по себе борьба за ленинскую электрификацию, как в самом своем начале, так и на протяжении ХХ века, неизбежно доказывала, что это - путь развития мировой революции пролетариата в эпоху империализма. Именно рабочий класс, ведомый своим передовым классовым авангардом, уже в период НЭПа становился у руля контроля за расходом основных ресурсов страны, ведя отсчет по топливным ресурсам. Но давая концессии империалистам, с их денежным контролем, рабочий класс самостоятельно контролировал этот процесс концессий по расходу тех же энергоресурсов. И чем значительнее, уже в сталинский период, развивалась экономическая база электрификации, тем весомее становился контроль рабочего класса, достигаемый на его основе - политики понижения цен, этого основного направления в деле отмирания денежной системы.
      В борьбе с ленинской электрификацией у империализма был только один аргумент - денежные выражения эквивалента экономических отношений. Но денежные знаки не были подкреплены полагавшимся золотым паритетом. Просто деньги превращались в икону, на которую капиталистический рынок заставлял молиться. Денежный поток, направляемый финансовыми биржами, как насосами, пытался перехлеснуть потоки нефти и газа, оставляя после себя инфляционные пропасти, куда проваливались целые экономические системы регионов мира. Начало XXI века показало всю несостоятельность денежной иконы. В борьбу вступили страны с энергоресурсами и в их действиях снова всплыли все "родовые пятна" российского НЭПа. А экономические отношения на капиталистическом рынке в который раз показали "войну концессии с капиталистическими устоями", которая закономерно переросла в войну обычную (например, в Ираке). Но, не имея сил вести войну кровопролитную, империализм был вынужден переходить к войне на истощение слабых стран, а ответом - снова вырастала "война концессии с капиталистическими устоями". Война, в которой интересы пролетариата становились преобладающими и на экономическом фронте начинали диктовать единственную цель: взять этот контроль за ресурсами в свои руки и прекратить войну экономических интересов.
      Однако, чем больше армии Труда энергоресурсных регионов заявляют о своей претензии на улучшение экономического положения, чего можно сделать только за счет уменьшения прибыли империалистических хищников, тем ожесточеннее растет сопротивление Капитала. Соответственно, естественным союзником империализма на поприще борьбы с национально-освободительными движениями всё значительнее проявляет себя левачество, впитавшее основы троцкизма и всегда предлагающее себя в качестве силы провоцирования войн. В этом смысле рассматриваемый период борьбы большевизма за ленинскую электрификацию, с введением НЭПа, есть ничто иное, как аналогичный пример нынешнего освободительного движения. Отсюда и уроки борьбы Ленина за развитие электрификации всей страны, которые являются ничем иным, как путем выживания всего пролетарского движения за счет развития электрификации, которая становится в руках армии Труда оружием мировой революции.
      "Повторение есть мать учения", сказал Ленин, прежде чем огласить свою формулировку "Коммунизм - это есть советская власть плюс электрификация всей страны". Поэтому мы тоже повторим уроки политической борьбы 1921 года, чтобы понять как глубоко они достают день сегодняшний.
      Начало дискуссии о профсоюзах в январе 1921 года казалось бы направляло только одно желание инициаторов дискуссии - "помочь" рабочему классу. Но очень скоро Ленину пришлось объяснять: "Диктатуру может осуществлять только тот авангард, который вобрал в себя революционную энергию класса. Таким образом получается как бы ряд зубчатых колес. И таков механизм самой основы диктатуры пролетариата, самой сущности перехода от капитализма к коммунизму. Уже отсюда видно, что когда в первом тезисе т. Троцкий говорит, указывая на "идейную сумятицу", о кризисе специально и именно профсоюзов, то тут в основном есть нечто принципиально неверное. Если говорить о кризисе, то можно говорить о нем лишь после анализа политического момента. "Идейная сумятица" получается именно у Троцкого, потому что он как раз в основном вопросе о роли профсоюзов, с точки зрения переходной от капитализма к коммунизму, упустил из виду, не учел того, что здесь имеется сложная система нескольких зубчатых колес и не может быть простой системы, ибо нельзя осуществлять диктатуры пролетариата через поголовно организованный пролетариат. Нельзя осуществлять диктатуры без нескольких "приводов" от авангарда к массе передового класса, от него к массе трудящихся. В России это масса крестьянская, в других странах такой массы нет, но даже в самых передовых странах есть масса непролетарская или не часто пролетарская. Уже отсюда идейная путаница действительно выходит. Троцкий только напрасно в ней обвиняет других. Когда я беру вопрос о производственной роли профсоюзов, я вижу ту коренную неправильность у Троцкого, что он все время говорит об этом "в принципе", об "общем принципе". У него во всех тезисах речь идет с точки зрения "общего принципа". Постановка уже в этом коренным образом неправильна. …Вообще гигантская ошибка, принципиальная ошибка, состоит в том, что т. Троцкий тащит партию и Советскую власть назад, ставя "принципиально" вопрос теперь. Мы перешли, слава богу, от принципов к практической, деловой работе.
      …Теперь я перехожу к "производственной демократии"; это, так сказать, для Бухарина. …Производство нужно всегда. Демократия есть одна из категорий области только политической. Против того, чтобы употребить это слово в речи, статье, возразить нельзя. Статья берет и ярко выражает одно соотношение, и довольно. Но, когда вы превращаете это в тезис, когда из этого хотите делать лозунг, объединяющий "согласных" и несогласных, когда говорится, как у Троцкого, что партии надо будет "выбирать между двумя тенденциями", это совсем звучит странно. Я особо буду говорить о том, надо ли будет партии "выбирать", и чья вина, что поставили партию в положение, когда надо "выбирать". Поскольку уже это так вышло, поскольку мы должны сказать: "Во всяком случае выбирайте поменьше таких теоретически неверных, ничего в себе кроме путаницы не заключающих лозунгов, как "производственная демократия". И Троцкий и Бухарин ясно теоретически оба не продумали этого термина и запутались. "Производственная демократия" наводит на мысли, которые вовсе не стоят в кругу тех идей, которые их увлекли. Им хотелось подчеркнуть, больше внимания сосредоточить на производстве. Подчеркивать в речи, это одно, но когда превращают в тезисы и когда партия должна выбирать, я говорю: выбирайте против этого, ибо это путаница. Производство нужно всегда, демократия не всегда. Производственная демократия порождает ряд мыслей, в корне фальшивых. Сапог не износили, когда единоличие проповедовали. Нельзя вносить кашу, создавая опасность, что люди запутаются: когда демократия, когда единоличие, когда диктатура.
      …Дальше. С сентября говорим мы о переходе от ударности к уравнительности… Очевидно, что надо переходить к вопросу очень осторожно и обдуманно. Мы ведь ещё на этих печальных пленумах ЦК, на которых получались семерки и восьмерки и знаменитая "буферная группа" т. Бухарина, мы там об этих принципиальных вопросах говорили и там же установили, что от ударности к уравнительности переход нелегкий. …если ставить вопрос об ударности и уравнительности, то надо первым делом вдумчиво к нему отнестись, а этого как раз и не заметно в работе т. Троцкого; чем дольше он свои первоначальные тезисы переделывает, тем больше у него неверных положений. … Ударность есть предпочтение, а предпочтение без потребления ничто. Если меня так будут предпочитать, что я буду получать восьмушку хлеба, то благодарю покорно за такое предпочтение. Предпочтение в ударности есть предпочтение и в потреблении. Без этого ударность - мечтание, облачко, а мы, все-таки, материалисты. И рабочие - материалисты; если говоришь ударность, тогда дай и хлеба, и одежды, и мяса.
      …Итог: в тезисах Троцкого и Бухарина есть целый ряд теоретических ошибок. Ряд принципиальных неверностей. Политически весь переход к делу есть сплошная бестактность. "Тезисы" т. Троцкого - политически вредная вещь. Его политика, в сумме, есть политика бюрократического дергания профсоюзов. И наш партийный съезд, я уверен, эту политику осудит и отвергнет". (ПСС, т. 32, с.3-4, 8-10, 22).
      Борьба Троцкого за профсоюзы вела к кризисным явлениям в партии. Ленин обращается с выступлением "Кризис партии": "Предсъездовская дискуссия развернулась уже достаточно широко. Из маленьких расхождений и разногласий выросли большие, как всегда бывает, если на маленькой ошибке настаивать и сопротивляться изо всех сил её исправлению, или если за маленькую ошибку одного или немногих уцепятся люди, делающие большую ошибку. Так всегда растут разногласия и расколы. Так и мы "доросли" от маленьких разногласий до синдикализма, означающего полный разрыв с коммунизмом и неминуемый раскол партии, если партия не окажется достаточно здоровой и сильной, чтобы вылечиться от болезни быстро и радикально.
      …Попробую набросать конспект моего понимания как сущности разногласий, так и смены этапов борьбы.
      1-й этап. V Всероссийская конференция профсоюзов, 2 - 6 ноября. Завязка борьбы. Единственные "борцы" из цекистов Троцкий и Томский. Троцкий бросил "крылатое словечко" о "перетряхивании" профсоюзов. Томский резко спорил. Большинство цекистов присматриваются. Их громадной ошибкой (и моей в первую голову) было то, что мы прогляде6ли тезисы Рудзутака о "производственных задачах профсоюзов", принятые V конференцией. Это - самый важный документ во всем споре.
      2-й этап. Пленум ЦК 9 ноября. Троцкий вносит "черновой набросок тезисов": "Профсоюзы и их дальнейшая роль", где проводится политика "перетряхивания", прикрытия или приукрашенная рассуждениями о "тягчайшем кризисе" профсоюзов и о новых задачах и методах.
      …3-й этап. Конфликт водников с Цектраном в декабре. Пленум ЦК 7 декабря. Главными "борцами" оказываются уже не Троцкий и Ленин, а Троцкий и Зиновьев. Зиновьев, как председатель профкомиссии, разбирал спор водников с Цектраном в декабре. Пленум ЦК 7 декабря. Зиновьев вносит практическое предложение немедленно изменить состав Цектрана. Большинство ЦК высказывается против этого. Рыков переходит на сторону Зиновьева. Принимается резолюция Бухарина, которая в практической части высказывается на три четверти за водников, а во введении, отвергая "перестройку сверху" профсоюзов (параграф 3), одобряет пресловутую "производственную демократию" (параграф 5). Наша группа цекистов остается в меньшинстве, будучи против резолюции Бухарина главным образом потому, что считает "буфер" бумажным, ибо неучастие Троцкого в профкомиссии фактически означает продолжение борьбы и вынесение её за пределы ЦК. Мы вносим предложение назначить партийный съезд на 6 февраля 1921 г. Принято. Отсрочка на 6 марта проведена позже, по требованию далеких окраин.
      4-й этап. VIII съезд Советов. Выступление Троцкого 25 декабря с "брошюрой-платформой": "Роль и задачи профсоюзов". С точки зрения формального демократизма, Троцкий имел безусловное право выступить с платформой, ибо ЦК 24 декабря разрешил свободу дискуссии. С точки зрения революционной целесообразности , это было уже громадным преувеличением ошибки, созданием фракции на ошибочной платформе.
      …5-й этап. Дискуссии перед тысячами ответственных партработников всей России, на фракции РКП VIII съезда Советов, 30 декабря. Споры развертываются во-всю. Зиновьев и Ленин, с одной стороны, Троцкий и Бухарин , с другой. Бухарин хочет "буферить", но говорит только против Ленина и Зиновьева, ни слова против Троцкого. …Отсюда вытекает, что все разногласия у Троцкого выдуманные, никаких "новых задач и методов" ни у него, ни у "цектранистов" нет, все деловое и существенное профсоюзами сказано, принято, решено, и притом ещё до постановки вопроса в Цека.
      …6-й этап. Выступление питерской организации с "обращением к партии" против платформы Троцкого и контрвыступление Московского комитета ("Правда" от 13 января). Переход от борьбы фракций, образуемых сверху, к вмешательству организаций снизу. Большой шаг вперед к оздоровлению. Курьёзно, что МК заметил "опасную" сторону выступления с платформой питерской организации, не желая заметить опасной стороны создания фракции тов. Троцким 25 декабря!!!. Шутники называют подобную слепоту (на один глаз) "буферной"…
      … Мы видим здесь, с одной стороны, рост сплочения (ибо платформа 9 цекистов вполне согласно с решением V Всероссийской конференции профсоюзов); с другой, разброд и распад. При этом верхом распада идейного являются тезисы Бухарина и К°. Здесь осуществлен "поворот" из тех, про которые марксисты в давние времена острили: "поворот не столько исторический, сколько истерический". …Это - полный разрыв с коммунизмом и переход на позицию синдикализма. Это, по сути дела, повторение шляпниковского лозунга "осоюзить государство"; это - передача аппарата ВСНХ, по частям, в руки соответственных профсоюзов. Сказать: "я выставляю обязательные кандидатуры" и сказать: "я назначаю" - одно и то же.
      Коммунизм говорит: авангард пролетариата, коммунистическая партия, руководит беспартийной массой рабочих, просвещая, подготовляя, обучая, воспитывая эту массу ("школа" коммунизма), сначала рабочих, а затем и крестьян, для того, чтобы она могла придти и пришла бы к сосредоточению в своих руках управления всем народным хозяйством.
      Синдикализм передает массе беспартийных рабочих, разбитых по производствам, управление отраслями промышленности ("главки и центры"), уничтожая тем самым необходимость в партии, не ведя длительной работы ни по воспитанию масс, ни по сосредоточению на деле управления в их руках всем народным хозяйством.
      …Если профсоюзы, т.е. на 9/10 беспартийные рабочие, назначают ("обязательные кандидатуры") управление промышленностью, тогда к чему партия ? И логически, и теоретически, и практически то, до чего договорился Бухарин, означает раскол партии, вернее: разрыв синдикалистов с партией.
      …Теперь к нашей платформе прибавилось: надо бороться с идейным разбродом и с теми нездоровыми элементами оппозиции, которые договариваются до того до отречения от всякой "милитаризации хозяйства", до отречения не только от "метода назначенства", который практиковался до сих пор преимущественно, но и от всякого "назначенства", т.е. в конце концов от руководящей роли партии по отношению к массе беспартийных. Надо бороться с синдикалистским уклоном, который погубит партию, если не вылечиться от него окончательно.
      Болезнью нашей партии, несомненно, постараются воспользоваться и капиталисты Антанты для нового нашествия, и эсеры для устройства заговоров и восстаний. Нам это не страшно, ибо мы сплотимся все, как один, не боясь признать болезни, но сознавая, что она требуют от всех большей дисциплины, большей выдержки, большей твердости на всяком посту. Партия не ослабнет, а окрепнет к мартовскому Х съезду РКП и после него". (ПСС, т.32. с.23-32).
      В этом выступлении красной нитью для партии проходит мотив необходимости "сосредоточения в своих руках управления всем народным хозяйством". Ибо угроза формируется под идейным знаменем анархо-синдикализма, в качестве поводыря которого Троцкий пытается приспособить профсоюзы. Но как уйти от назойливого синдикализма? Это можно сделать только на базе освоения электрификации. Каким образом это можно было сделать на экономической базе электрификации ? Об этом Владимир Ильич Ленин скажет более подробно в "Докладе о продовольственном налоге" 9 апреля 1921г., на примере Иваново-Вознесенской промышленности: "В первый год работало не более шести фабрик и ни одна не работала сплошь даже месяц. Это была полная остановка промышленности. За этот же минувший год первый раз пущены двадцать две фабрики, которые работали без перерыва по нескольку месяцев, некоторые по полгода. Задание-план был определен в 150 миллионов аршин, по цифрам, которые относятся к самому последнему времени, они произвели 117 миллионов, топлива же получили лишь половину того, что было назначено. Вот как сорвалось, и не только в иваново-вознесенском масштабе, но и в масштабе всероссийском. Это было связано в значительной степени с подрывом крестьянского хозяйства, с падежом скота, с невозможностью подвести достаточное количество дров к станциям и пристаням. Иваново-вознесенцы получили из-за этого меньше дров, меньше торфа, меньше нефти. И является чудом, что они топлива получили только половину, а программу выполнили на 117 миллионов из 150 миллионов. Они увеличили производительность труда и произвели передвижение рабочих на лучшие фабрики, отчего и получили большой процент выхода". (Т.32, с.267-268).
      Вот в этом примере, как в капле воды, мировой вождь пролетариата отразил саму суть повышения производительности труда через энергоресурсы, или, как ныне принято говорить, через "черное золото". В данном случае энергоресурсы на экономической базе выступают конкурентом обычного золота, утратившего паритет за денежной системой. Выступают, чтобы обеспечить в распределении более точный и надежный контроль за движением товаров, в соответствии с произведенными трудозатратами. Ибо затраты топлива в производстве энергии, будь то работа теплового двигателя простого трактора или теплового агрегата электростанции, стали основным критерием для выпуска возросших объемов продукции, Начало ХХ века диктовало необходимость планировать выпуск товарной массы только в затратах энергоресурсов, которые и становились ключом к планированию всей экономики. Самое слабое звено в цепи империализма, каковой на тот период оказалась Россия, могла спастись только за счет перехода на эту новую фазу развития мировой экономики.
      Позднее, уже в сталинский период развития ленинской электрификации, будут более точно определены нормы затрат топлива на выработку электрической и тепловой энергии в СССР. А поскольку себестоимость выработки энергии послужила основой для ценообразования почти всех товаров, то понижение затрат топлива на выработку этой самой энергии как раз и становились тем механизмом, на основе которого в стране понижались цены на потребительские товары. В результате чего повышался жизненный уровень подавляющего большинства населения. Понижение цен к тому же преследовало цель доведения их до значения нуля, т.е. до самого исчезновения денежной системы, как основы классов, что позволяло обществу осуществлять переход на рельсы коммунизма. Вот эти-то рельсы коммунизма и могли быть проложены только на основе полного контроля за состоянием электрификации всей страны рабочим классом "в каждой мастерской, в каждой волости", т.е. полный контроль за энергопотреблением и его дальнейшее совершенствование, выражаемое понижениями нормам энергозатрат, дающее на практике повышением производительности труда.
      Тогда, в начале ХХ века, нормы энергозатрат могли контролировать профсоюзы. Каким образом ? Да опять же путем контроля себестоимости затрат топлива в выработке тепловой и электрической энергии. Т.е. так, как это выразило себя в развитии сталинской модели электрификации в послевоенный период, что позволяло снизить эту топливную составляющую в себестоимости энергетики до 50%, а на практике означало возможность отчислять порядка 25% от себестоимости энергетической отрасли на капитальные затраты, что есть вести расширенное воспроизводство самой энергетики и всего промышленного потенциала страны. А расширенное воспроизводство есть основной экономический стимул для повышения жизненного уровня населения.
      Однако, после Сталина, отчислений на расширенное воспроизводство не хватило, по причине значительного увеличения топливной составляющей в электроэнергетике СССР. Почему не хватало ? Да потому, что значительные объемы топлива, и прежде всего - нефти, были направлены в неконтролируемый широкими массами сектор торговли с Западом, затраты от которых и легли тяжелым грузом в себестоимость собственной базы электрификации, введя весь промышленный потенциал в застой. Застой, он ведь не от того, что мало строилось, а от того, что мало отчислялось, в результате чего на месте расширенного воспроизводства являлось воспроизводство простое, а расширенное - стояло. Ибо всё уплывало на Запад. Проще говоря, страну сдавали в концессию Западу. Профсоюзы не могли это контролировать. Потому что, если бы они удержали топливную составляющую порядка 50% в экономической базе электрификации страны, они бы удержал СССР от развала, сохранив за собой понятие "школы" коммунизма. Но профсоюзы не смогли это контролировать и оказались школой капитализма. Или от профсоюзной "школы" коммунизма до профсоюзной школы капитализма оказался всего один шаг. И Владимир Ильич Ленин в 1921 году это энергично доказывал.
      На II Всероссийском съезде горнорабочих 24 января и на следующий день, в выступлении "Ещё раз о профсоюзах, о текущем моменте и об ошибках Троцкого и Бухарина" Ленин будет занят в основном критикой Троцкого и стоявшей за ним группы "рабочей оппозиции", претендующей на лидерство в решении вопросов развития российского пролетариата. В действительности, уже на Х съезде РКП(б), всплывут подлинные мотивы борьбы за профсоюзы: борьба за собственность. Дискуссия о профсоюзах нужна была Троцкому с целью оттеснения ленинской электрификации от рабочего класса и возвышении себя над профсоюзами, разумеется, себе он отводил тут соло на военных барабанах. Но чем дольше затягивался спор о профсоюзах, тем меньше у Троцкого оставалось аргументов для ведения экономического спора с Лениным. И на этом этапе дискуссии о профсоюзах следует обратить внимание на то, как ловко Троцкий перекладывал озвучивание своих идей в рабочем движении на других лиц, понимая, что самому против Ленина спор не выдержать. В то же время вождю мирового пролетариата было трудно вести в политическую битву партийную массу, которая была ещё далека от понимания самих основ необходимости построения экономической базы электрификации. Подавляющая масса партийцев только что вышла с военных полей боев гражданской войны и не могла понять плана ведения "войны концессии с капиталистическими устоями".
      Однако, проследуем за событиями со II Всероссийского съезда горнорабочих: "Товарищи, исторически доказано, что рабочие не могут объединяться иначе, как по производствам. Поэтому во всем мире все пришли к идее о производственных союзах. …Партии предстоят годы воспитательной работы, начиная от ликвидации безграмотности и кончая всей суммой работ партии в профсоюзах. Работы в профсоюзах масса, чтобы к этому должным путем идти. Так и сказано: "должны придти к фактическому сосредоточению в своих руках всего управления всем народным хозяйством". Не сказано отраслями промышленности, как у того же Троцкого в его тезисах. …Шляпников сказал, заканчивая свою речь: "Покончим с бюрократизмом государства и бюрократизмом всего народного хозяйства". Я утверждаю, что это есть демагогия. …Если перед вами выходят и говорят - "покончим с бюрократизмом", то это есть демагогия. Это чепуха. С бюрократизмом мы будем бороться долгие годы, и, кто думает иначе, тот шарлатанствует и демагогствует, потому что, для того, чтобы побороть бюрократизм, нужны сотни мер, нужна поголовная грамотность, поголовная культурность, поголовное участие в Рабоче-крестьянской инспекции. …Еше раз скажу, что, когда наши съезды все будут делиться на секции и подбирать факты сращивания у мукомолов и у донбассцев, тогда мы - взрослые. А если мы написали целый ряд негодных платформ, это доказывает, что мы не хозяева. Я повторяю, что нас никто не сломит, ни внешняя, ни внутренняя сила, если мы не доведем до раскола. …И в этом отношении ошибка т. Троцкого в том, что у него все тезисы написаны в обратном духе. Все они написаны в духе перетряхивания и все они довели союз до раскола. И дело не в том, чтобы поставить т. Троцкому единицу, мы не школьники, и ставить нам баллов не нужно, а нужно сказать, что тезисы т. Троцкого во всем своем содержании неверны и поэтому их нужно отклонить". (т.32, с.43-47).
      На следующий день дискуссия о профсоюзах обострилась ещё сильней: "Партийная дискуссия и фракционная борьба предсъездовского характера, т.е. перед выборами и в связи с предстоящими выборами на Х съезд РКП, разгорелись. За первым фракционным выступлением, именно за выступлением тов. Троцкого от имени "целого ряда ответственных работников" с "брошюрой-платформой", последовало резкое выступление петроградской организации РКП. Затем против петроградской организации выступил Московский комитет.
      …Нечаянно т. Троцкий выразил здесь суть всего спора, столь тщательно обходимую и затушевываемую как им, так и "буферными" Бухариным и К°
      В том ли суть всего спора и источник борьбы, что многие профессионалисты отбиваются от новых задач и методов, развивая в своей среде дух неприязни к новым работникам ?
      …Или в том, что кто-то словесностью насчет новых задач и методов неудачно прикрывает защиту некоторых ненужных и вредных крайностей бюрократизма ?
      …"Рабочая демократия не знает фетишей" - пишет т.Троцкий в своих тезисах, которые являются "плодом коллективной работы". "Она знает только революционную целесообразность". С этими тезисами т. Троцкого вышла неприятная история. То, что в них есть верного, но только не ново, но и обращается против Троцкого. А то, что в них ново, сплошь неверно.
      …Добрый Бухарин и его группа потому называют себя, вероятно, "буферными", что они твердо решили не думать о том, какие обязанности это звание налагает.
      …Всякая демократия, как вообще всякая политическая надстройка (неизбежная, пока не завершено уничтожение классов, пока не сложилось бесклассовое общество), служит, в конечном счете, производству и определяется, в конечном счете, производственными отношениями данного общества. Поэтому выделение "производственной демократии" из всякой другой демократии ничего не говорит. Это - путаница и пустышка. Это во-первых. Во-вторых. Посмотрите на разъяснение этого термина самим Бухариным в написанной им резолюции пленума ЦК от 7 декабря. "Поэтому, - писал там Бухарин, - методы рабочей демократии должны быть методами производственной демократии".
      …Рассуждение явно натянутое и неверное. Демократия не означает только "выборы, выступление кандидатов, их поддержку и т.д.". Это с одной стороны. А с другой, не все выборы должны проходить под углом зрения политической выдержанности и хозяйственных способностей. Надо также, вопреки Троцкому, в миллионной организации иметь определенный процент ходатаев, бюрократов (без хороших бюрократов не обойтись много лет). Но мы не говорим о "ходатайственной" или "бюрократической" демократии.
      …"Производственная демократия" есть термин, порождающий возможность кривотолков. Его можно понять в смысле отрицания диктатуры и единоначалия. Его можно истолковать в смысле отсрочки обычной демократии или отговорки от неё.
      …И Троцкий в своей статье "Производственная демократия" в "Правде", 17 января, не только не опровергает того, что эти неправильности и неудобства есть, а, напротив, косвенно подтверждает неудобство и неправильность своего термина, именно тем, что приводит в параллель ему: "военную демократию".
      …Еще более неудачен такой термин Троцкого, как "производственная атмосфера". Зиновьев справедливо посмеялся над ним. Троцкий очень рассердился и возражал: "Атмосфера военная у нас была… Теперь должна создаться в рабочей массе, в толще её, не только на поверхности производственная атмосфера, т.е. такое же напряжение, деловой интерес, внимание к производству, какие были к фронтам"… …По существу, употребляя выражение "производственная атмосфера", т.Троцкий выражает ту же мысль, которую выражает понятие производственной пропаганды. Но именно для рабочей массы, для толщи её надо вести производственную пропаганду так, чтобы подобных выражений избегать. Это выражение годится в виде образца того, как не следует вести производственной пропаганды в массах.
      …Политика не может не иметь первенства над экономикой. Рассуждать иначе, значит забывать азбуку марксизма. …Но говорить, что политический подход равноценен "хозяйственному", что можно брать "то на то", значит забывать азбуку марксизма.
      …Политический подход, это значит: если подойти к профсоюзам неправильно, это погубит Советскую власть, диктатуру пролетариата.
      …Бухарин теоретически скатился к эклектике, проповедуя соединение политического и хозяйственного подхода. Троцкий и Бухарин изображают дело так, что вот-де мы заботимся о росте производства, а вы только о формальной демократии. Это изображение неверное, ибо вопрос стоит (и, по-марксистски, может стоять) лишь так: без правильного политического подхода к делу данный класс не удержит своего господства, а следовательно, не сможет решить и своей производственной задачи.
      …Политические ошибки, которые сделаны тов. Троцким и усугублены, усугублены тов. Бухариным, отвлекают нашу партию от хозяйственных задач, от "производственной" работы, заставляют нас, к сожалению, терять время на исправление этих ошибок, на то, чтобы спорить с синдикалистским уклоном (ведущим к падению диктатуры пролетариата), спорить против неправильного подхода к профдвижению (подхода, ведущего к падению Советской лвасти), спорить об общих "тезисах" вместо делового, практического, "хозяйственного" спора…
      …Теоретическая сущность той ошибки, которую здесь делает т.Бухарин, состоит в том, что он диалектическое соотношение между политикой и экономикой (которому нас учит марксизм), подменяет эклектицизмом. "И то, и другое", "с одной стороны, с другой стороны" - вот теоретическая позиция Бухарина. Это и есть эклектицизм. Диалектика требует всестороннего учета соотношений в их конкретном развитии, а не выдергивания кусочка одного, кусочка другого.
      …Участие профессиональных союзов в ведении хозяйства и привлечение ими к этому широких масс является, вместе с тем, и главным средством борьбы с бюрократизацией экономического аппарата Советской власти и дает возможность поставить действительно народный контроль над результатами производства.
      …Синдикалистский уклон обнаружился во время дискуссии особенно у тов. Шляпникова и его группы, так называемой "рабочей оппозиции". …Чем дальше будет т. Бухарин защищать явно неверное теоретически и обманное политически свое уклонение от коммунизма, тем печальнее будут плоды упрямства.
      …Но во всяком случае заявление тов. Троцкого 23 января показывает, что партия, не успев даже мобилизовать все свои силы, успев выразить взгляды только Питера, Москвы и меньшинства провинциальных центров, все же выправила сразу, твердо, решительно, быстро, непреклонно ошибку тов. Троцкого. (т. 32, с. 49, 52-53, 60-62, 64, 69, 80, 84-86).
      Пик политических споров был достигнут на Х съезде РКП(б). И что характерно: ещё не был создан Советский Союз, а на Х съезде РКП(б) уже звучали политические заявления, которые через много лет лягут в основу по развалу СССР. Однако, в 1921 году борьба за Советскую власть велась очень дипломатично. Владимир Ильич суть этой борьбы отображал всесторонне:       "Из тех узловых пунктов нашей работы, которые за этот год больше всего обращают на себя внимание и с которыми связано, на мой взгляд, больше всего наших ошибок, первым является переход от войны к миру.
      …Теперь я перейду пока к другому пункту, совершенно из иной области - к дискуссии о профсоюзах, которая отняла у партии так много времени. Мне сегодня пришлось уже об этом говорить и, разумеется, я мог только осторожно сказать, что едва ли многие из вас не оценят эту дискуссию, как непомерную роскошь. От себя же лично я не могу не добавить, что, на мой взгляд, эта роскошь была действительно совершенно не позволительной, и что, допустив такую дискуссию, мы, несомненно, сделали ошибку, не видя того, что мы в этой дискуссии выпятили на первое место вопрос, который по объективным условиям не может стоять на первом месте; мы пустились роскошествовать, не ведая того, до какой степени мы отвлекаем внимание от насущного и грозного, лежащего так близко перед нами, вопроса о том же самом кризисе. Каковы же действительные результаты этой дискуссии, отнявшей так много месяцев и едва ли не надоевшей большинству из присутствующих ?
      …За одни платформы голосовали по преимуществу "верхи" партии. Платформы, которые назывались иногда "платформами "рабочей оппозиции"", иногда как-нибудь иначе, оказалось, представляли явно-синдикалистский уклон. И это не моё личное мнение, а мнение громадного большинства присутствующих.
      …Не страшен был бы небольшой синдикалистский или полуанархистский уклон: партия быстро и решительно его осознала бы и взялась бы его исправить. Но если он связан с гигантским преобладанием в стране крестьянства, если недовольство этого крестьянства пролетарской диктатурой растет, если кризис крестьянского хозяйства доходит до грани, если демобилизация крестьянской армии выкидывает сотни и тысячи разбитых, не находящих себе занятий людей, привыкших заниматься только войной, как ремеслом, и порождающих бандитизм, - тогда не время спорить о теоретических уклонах.
      …Некоторые товарищи, с которыми мне приходилось встречаться и спорить на дискуссии, когда я несколько месяцев тому назад говорил: "Смотрите, тут есть угроза государству рабочего класса и диктатуре рабочего класса!" - говорили: "Это способ запугивания, вы нас терроризируете". Я несколько раз должен был выслушивать эту приклейку к своим замечаниям, - что я кого-то терроризирую, - и я отвечал на это, что было бы смешно с моей стороны терроризировать старых революционеров, видевших всяческие испытания…
      …Теперь я хочу остановиться на событиях в Кронштадте. Я не имею ещё последних новостей из Кронштадта, но не сомневаюсь, что это восстание, быстро выявившее нам знакомую фигуру белогвардейских генералов, будет ликвидировано в ближайшие дни, если не в ближайшие часы. В этом сомнения быть не может. Но нам необходимо взвесить обстоятельно политические и экономические уроки этого события.
      Что это значит? Переход политической власти от большевиков к какому-то неопределенному конгломерату или союзу разношерстных элементов, как будто бы даже немножко только правее большевиков, а, может быть даже, и "левее" большевиков, - настолько неопределенна та сумма политических группировок, которая в Кронштадте попыталась взять власть в свои руки. Несомненно, что в это же время белые генералы, - вы все это знаете, - играли тут большую роль. Это вполне доказано. За две недели до кронштадтских событий в парижских газетах уже печаталось, что в Кронштадте восстание. Совершенно ясно, что тут работа эсеров и заграничных белогвардейцев, и вместе с тем движение это свелось к мелкобуржуазной контрреволюции, к мелкобуржуазной анархической стихии. Это уже нечто новое. Это обстоятельство, поставленное в связь со всеми кризисами, надо очень внимательно политически учесть и очень обстоятельно разобрать. Тут проявилась стихия мелкобуржуазная, анархическая, с лозунгами свободной торговли и всегда направленная против диктатуры пролетариата. …Эта мелкобуржуазная контрреволюция, несомненно, более опасна, чем Деникин, Юденич и Колчак вместе взятые, потому что мы имеем дело со страной, где пролетариат составляет меньшинство, мы имеем дело со страной, в которой разорение обнаружилось на крестьянской собственности, а кроме того, мы имеем ещё такую вещь, как демобилизация армии, давшая повстанческий элемент в невероятном количестве. Как бы ни была вначале мала или невелика, как бы это сказать, передвижка власти, которую кронштадтские матросы и рабочие выдвинули, - они хотели поправить большевиков по части свободной торговли, - казалось бы, передвижка небольшая, как будто бы лозунги те же самые: "Советская власть", с небольшим изменением, или только исправленная, - а на самом деле беспартийные элементы служили здесь только подножкой, ступенькой, мостиком, по которому явились белогвардейцы. …Вспомним демократический комитет в Самаре! Все они приходили с лозунгами равенства, свободы, учредилки, и они не один раз, а много раз оказывались простой ступенькой, мостиком для перехода к белогвардейской власти.
      Опыт всей Европы показывает на деле, чем оканчивается попытка сесть между двух стульев. Вот почему именно на этот счет мы должны сказать, что тут политические трения являются величайшей опасностью. Мы должны внимательно присмотреться к этой мелкобуржуазной контрреволюции, которая выдвигает лозунги свободы торговли.
      Эта опасность показывает нам то, о чем я говорил, касаясь наших споров о платформах; мы перед лицом этой опасности должны понять, что мы не только формально должны прекратить партийные споры, - это мы, конечно, сделаем, - но этого мало! Нам надо помнить, что мы должны подойти к вопросу более серьезно.
      …Мы должны помнить, что буржуазия старается восстановить крестьянство против рабочих, старается восстановить против них мелкобуржуазную анархическую стихию под лозунгами рабочих, что поведет непосредственно к низвержению диктатуры пролетариата и, значит, к восстановлению капитализма… …Эта опасность требует, несомненно, большей сплоченности, несомненно, большей дисциплины, несомненно, более дружной работы! Без этого невозможно справиться с теми опасностями, которые нам принесла судьба.
      …К сожалению, когда присматриваешься к прениям, здесь развернувшимся, когда перечитываешь ещё раз главные пункты, в этих прениях выдвинутые, то не можешь удержаться, чтобы не задать себе вопрос: не потому ли съезд так быстро закрыл эти прения, что удивительно бессодержательно говорили, и почти что только одни представители "рабочей оппозиции"? На самом деле, что мы слышали о политической работе ЦК и политических задачах момента? Большинство говоривших называло себя "рабочей оппозицией", - не шуточное название!.. И не шуточное дело - составлять оппозицию в такой момент, в такой партии!
      Тов. Коллонтай, например, прямо говорила: "Доклад Ленина обошел Кронштадт". Когда я услышал эту вещь, я мог только развести руками. Все присутствующие на съезде прекрасно знают, - конечно, в газетных отчетах придется говорить менее откровенно, чем здесь, - что здесь-то в докладе, мной сделанном, я все подвел к урокам Кронштадта, все от начала до конца; и, может быть, скорее заслужил тот упрек, что большую часть доклада говорил об уроках для будущего, вытекающих из кронштадтских событий, и меньшую часть - об ошибках прошлого, политических фактах и узловых пунктах нашей работы, которые, на мой взгляд, определяют наши политические задачи и помогают нам избежать сделанных ошибок.
      …Теперь перехожу к "рабочей оппозиции". Вы признали, что остались в оппозиции. Вы на партийный съезд пришли с брошюрой тов. Коллонтай, с брошюрой, на которой написано: "рабочая оппозиция". Вы сделали последнюю корректуру, когда знали о кронштадтских событиях и поднимавшейся мелкобуржуазной контрреволюции. И в этот момент вы приходите с названием "рабочая оппозиция"! Вы не понимаете, какую ответственность вы на себя берете и как нарушаете единство! Во имя чего? Мы вас допросим, сделаем вам тут экзамен.
      …Этот экзамен должен теперь произойти, и, я думаю, он будет окончательным. Довольно, нельзя так играть партией! Тот, кто с подобной брошюрой является на съезд, тот играет партией. Нельзя вести такую игру в такой момент, когда сотни тысяч разложившихся боевиков разоряют, губят хозяйство, - нельзя к партии так относиться, нельзя так действовать. Надо это осознать, надо этому положить конец!.
      …Это обвинение было сделано мной перед всей партией - сделано ответственно, и это отпечатано в брошюре, в 250 тыс. экземпляров, и все это читали. Очевидно, все товарищи готовились к этому съезду и все должны знать, что синдикалистский уклон - это и есть анархический уклон, и что "рабочая оппозиция", которая укрывается за пролетарской спиной, и есть мелкобуржуазная, анархическая стихия.
      Что эта стихия проникает в широкие массы, это видно, и партийный съезд осветил это. Что эта стихия проводится в жизнь, это доказано брошюрами тов. Коллонтай и тезисами т. Шляпникова. И тут нельзя отделаться только тем, что, как всегда, т. Шляпников говорит о своем истинно-пролетарском характере.
      …Мы после двух с половиной лет Советской власти перед всем миром выступили и сказали в Коммунистическом Интернационале, что диктатура пролетариата невозможно иначе, как через коммунистическую партию. И нас тогда бешено ругали анархисты и синдикалисты, которые говорили: "Вот как они думают, - для осуществления пролетарской диктатуры необходима коммунистическая партия". Но мы это сказали перед всем Коммунистическим Интернационалом. И после этого к нам приходят люди "классово-сознательные и классово-спаянные", которые говорят, что "организация управления народным хозяйством принадлежит всероссийскому съезду производителей" (брошюра тов. Коллонтай). "Всероссийский съезд производителей" - что это такое? Будем ли мы ещё терять время на такие оппозиции в партии? Мне кажется, что довольно об этом дискутировать! Все эти рассуждения о свободе слова и свободе критики, которые во всей этой брошюре пестрят и сквозят во всех речах "рабочей оппозиции", составляют девять десятых смысла речей, не имеющих особого смысла, - все это слова того же порядка. Ведь надо же, товарищи, не только говорить о словах, но и о содержании их. Нас словами, вроде "свобода критики", не проведешь.
      …На партийном съезде поставили условие, чтобы не было и тени подозрения по обвинению в том, что мы хотим кого-нибудь исключить. Мы приветствуем всякую помощь в деле проведения демократизма. Но его фразами одними не проведешь, когда народ измучен. Всякий, кто хочет помочь делу, должен быть приветствуем, а когда так говорят, что "на уступки не пойду" и буду спасать партию, оставаясь в партии, - да если вас оставят в партии!.
      …Итак, тов. Коллонтай и т. Шляпников и следующие за ними "классово-спаянные" люди… подчиняют своему необходимому руководству совнархозы, главки и центры, - всяких Рыковых, Ногиных и прочие "ничтожества" - и будут давать им теоретические задания! И что же, товарищи, разве можно это взять всерьез? Если у вас были какие-либо "теоретические задания", почему вы их не давали? Для чего мы объявляли свободу дискуссий? Мы объявляли не для одного обмена словами…
      …У вас есть желание дискутировать, но, кроме общих заявлений, вы ничего не даете. Вместо этого вы занимаетесь чистейшей демагогией. Вы говорите: "Спецы обижают рабочих, рабочие ведут каторжный образ жизни в трудовой республике". Это - чистейшая демагогия!
      …А что такое кронштадтские резолюции? Вы их не все читали? Мы их вам покажем: они говорят то же самое. Поэтому я и подчеркнул опасность Кронштадта, что эта опасность состоит именно в том, что как будто требуется только небольшая передвижка: "Пусть большевики уйдут", "мы власть немного исправим", - вот чего хотят кронштадтцы. А вышло, что Савинков приехал в Ревель, что парижские газеты за две недели писали об этих событиях, что появился белый генерал. Вот, что случилось.
      …Легко писать такие вещи: "У нас в партии нечисто". А вы сами понимаете, что значит расслабить советский аппарат, когда два миллиона русских эмигрантов находятся за границей. Их выгнала гражданская война. Они нас осчастливили тем, что теперь заседают в Берлине, Париже, Лондоне и во всех столицах, кроме нашей. Они поддерживают ту же стихию, которая называется мелким производителем, мелкобуржуазной стихией..
      …Когда товарищи по партии так выступают, как Шляпников здесь, - а он на других собраниях выступает так всегда, - и если в брошюре у тов. Коллонтай не названы имена, весь дух брошюры таков же, - мы говорим: так работать нельзя, ибо это - демагогия, на которой базируются анархистско-махновские и кронштадтские элементы" (т.32, с. 146, 152-154, 159-162, 169-170, 172-183).
      На этом высказывании Владимира Ильича Ленина, пожалуй, следует остановиться. Остановиться следует по той причине, что именно Х съезд РКП(б) замкнул один виток спирали развития страны к коммунизму, все элементы которого будут повторяться в последующие годы, в той или иной последовательности. Но этот же виток истории обнажил все болячки, так или иначе способствующие порождению контрреволюции, которая будет менять направления развития с целью торпедирования движения к коммунизму. На коротком промежутке времени, всего лишь с декабря 1920г. по март 1921г. спрессовались события, которые на протяжении всего существования СССР повторяться, стремясь видоизмениться и предстать в совсем уж закамуфлированном виде, чтобы, в конечном счете, контрреволюционным выражением проявить себя в деле развала СССР, с целью передела собственности. Ведь до сих пор не замечаемая брошюра А.Коллонтай по своей сути явилась руководством к действию по демонтажу общенародной собственности и передаче её в частные руки. Демонтажу, обрывающему движение к коммунизму и разворачивающему на движение к денежной системе капитализма.
      В 1921 году, при первой же попытке наладить движение экономики страны к коммунизму, партия большевиков столкнулась с тем же самым умственным брожением, который до того был свойственен только на полях битв гражданской войны. Подобно главному герою шолоховского "Тихого Дона", герои политических дискуссий сражались и за красных, и за белых. Политическим выражением этой борьбы стали анархистско-махновское образы, которые откровенно "косили" на своё "Гуляй-Поле" (уездный центр Екатеринославской губернии - ныне Запорожская область), как столицу анархии. Столицу, процветание которой зависело от способности бойцов батьки Махно пополнять свои быстро скудеющие мешки материальными ценностями. Отчего сама борьба за пополнение мешков с награбленным становилась смыслом жизни, и, в зависимости от конъюнктуры, вынуждала поддерживать либо красных, либо белых. В отличие от шолоховского героя махновцы никогда не мучались угрызеньями совести.
      Что же общего было между Троцким и Махно, что их объединяло?
      На полях битв гражданской войны Троцкий предпочитал награждать военнослужащих ценными подарками, в отличие от других командующих Красной Армией, награждавших отличившихся в боях бойцов символами Советской России. Махно на полях гражданской войны сражался только за материальные ценности, игнорируя всякие символы любой власти. Объединить их мигли только денежные знаки, которые открывали путь к материальным ценностям. А стремление на поле боя к материальным ценностям превращает войско в наёмную армию, воюющую за деньги. Соответственно на экономическом поле борьбы такие воины становятся наемной армией Капитала и воюет против армии Труда. Поэтому символы ленинской электрификации были чужды как Троцкому, так и Махно и повести за собой не могли.
      Что касается Александры Коллонтай, то столкнувшись с ленинской критикой и потеряв статус члена ЦК, свой политический срыв сможет поправить на дипломатической работе. Она больше никогда не будет связываться с троцкистами и сделает правильные выводы из критики на Х съезде. Но на Х съезде РКП(б) она оказалась пешкой в чужой игре.
      Зато из неудачного преобразования феминистки Коллонтай в экономического трибуна смог сделать политическую игру Троцкий. Но и Троцкий крупно проиграл. Ведь то, как едко раз за разом Ленин высмеивал экономические постулаты преобразившейся феминистки, говорило только об одном: Троцкий, встань, защити эту женщину, бросившуюся в огонь полемики со всем съездом, желая спасти твою команду. Но Троцкий не встал и не защитил на тот момент свою пламенную единомышленницу. Потому, что он был не способен вести с Лениным открытый спор. Ибо на поле сражений за экономические интересы пролетариата его способности не подымались выше "подковерной" борьбы, далекой от интересов рабочего класса.
      Однако, сегодня тот момент "подковерной" игры, с выдвижением Коллонтай на острие экономической полемики с Лениным, следует рассмотреть более тщательно. Тут, как говорится, у Коллонтай над историческим взяло верх истерическое. Истерическое, имеющее параллель с выстрелами Фани Каплан в Ленина в 1918 году. Поскольку, поведение Каплан так же, до сих пор, анализируется и не находит вразумительного ответа.
      Современные неотроцкисты выставляют всё новые "обиды" Каплан на Ленина, которые якобы заставили её стрелять. Но всякий раз это не убеждает. Национал-патриоты убеждены, что убийство Ленина в 1918 году было выгодно только Троцкому, который в результате гибели Ленина становился во главе правительства страны. Однако, "нацики" недоумевают: зачем же полуслепая Каплан стреляла с дальнего расстояния, откуда имела "все шансы промахнуться"… Это действительно отдаёт загадкой. Вместе с тем, вся эта антиленинская истерия перекликается с известным случаем из Великой французской революции, когда убийство Жан-Поль Марата, похожей феминисткой, положило начало термидору, т.е. начало физическому устранению друг-друга враждующими лидерами революции. Характерно и то, что в российской действительности, пока был жив Ленин, Троцкий помалкивал о термидоре, а вот когда Сталин, после прохождения подобных же витков анархо-синдикализма внутри партии, выведет из его подчинения "силовиков", термидор станет для Троцкого основным мотивом обвинений против Сталина.
      Поэтому, возвращаясь к истеричному демаршу Коллонтай против Ленина на Х съезде РКП(б), подкрепленному готовившимся мятежом в Кронштадте, можно утверждать одно: если бы Ленин перешел на прямые обвинения Троцкого в организации этих событий, сценарий российского термидора был бы неизбежен. И Троцкий, имевший на то время таких сподвижников, как Блюмкин (убившего германского посла Мирбаха с целью организации войны с Германией), расправился бы не только с Лениным, но и со всеми его единомышленниками. Ведь ему напрямую или косвенно подчинялись все "силовики" России. К тому же, расправляться со своими идейными противниками поодиночке он бы не смог, так как на одиночный демарш последовал бы ответ, какой последовал после выстрелов Блюмкина в Мирбаха: бала арестована вся фракция "левых" эсеров во ВЦИК и на V съезде Советов.
      По сути дела за всей этой скандальной хроникой с поведением Троцкого стоял раскол в том вопросе - по какому пути развития пойдет мировая революция пролетариата. На основе своей теории империализма Ленин предложил развитие через электрификацию. Но марксистская идея непрерывной революции в 1905 году была трансформирована в "теорию" перманентной революции Парвусом и Троцким, в которой отрицалась революционная роль крестьянства как союзника пролетариата. А учитывая экономическую никчемность Троцкого, проявлявшуюся в отсутствие понимания основных причин революции "верхи не могут, а низы не хотят", он компенсировал продолжение перманентной революции нагнетанием военного психоза в качестве условия для продолжения такой революции. Чего только стоило Ленину заставить именно Троцкого подписать Брестский мир. И, разумеется, на волне такого психоза у Троцкого оставалось всё меньше сподвижников в партии рабочего класса.
      Поэтому, в сложившейся ситуации той поры для Троцкого был предпочтительней сценарий "бить по всем штабам" сразу. Ведь ему был нужен не трудовой фронт в России, с электрификацией всей страны, а боевой, с "силовиками" и военными действиями по захвату власти.
      Здесь следует вспомнить выражение Ленина о трудовом фронте ещё в 1918 году, которое и могло стоить выстрела Каплан. В конце 1920 года это понятие снова выходило на место военного фронта, переключая борьбу с символов военных побед на символы электрификации. Поэтому вполне обосновано прозвучало на VIII Всероссийском съезде Советов предостережение Ленина: "…Я хотел только напомнить, что мы уже далеко не первый раз возвращаемся к этому выдвижению трудового фронта на первое место. Вспомним резолюцию, которую вынес ВЦИК 29 апреля 1918 года. Это была пора, когда навязанный нам Брестский мир разрезал Россию экономически, и мы оказались поставленными в чрезвычайно тяжелые условия непомерно хищническим договором. …Из рассмотрения этой резолюции ясно, что многие из вопросов, над которыми нам приходится трудиться сейчас, поставлены были совершенно определенно, твердо и достаточно решительно ещё в апреле 1918 года. Вспоминая это, мы говорим: повторение есть мать учения". (ПСС, т.31. с.464-465).
      Соответственно, с 1918 по 1921 год расчет Троцкого был на удар "по всем штабам" сразу. Ему не нужна была гибель одного только Ленина. Потому-то и стреляла полуслепая эсерка Каплан, чтобы содействовать политическому скандалу, результатом которого стал бы российский термидор. В такой запутанной политической обстановке, в случае перехода к термидору, Троцкого получал бы политический перевес, позволявший сразу физически устранить и Ленина, и его сторонников в руководстве партии. Да и полуслепая эсерка в такой ситуации уцелела бы, показав тем самым, что в "подковерной" игре она не такая уж и слепая.
      Однако, Ленин сдержался и в 1918 году, после выстрелов Каплан. Сдержался он и в 1921 году, после политического демарша Коллонтай и мятежа в Кронштадте. Сдержался и не ответил на откровенную подлость Троцкого. Ценой этой выдержки вождя удалось спасти пролетарскую революцию в России, направляемую им по пути электрификации всей страны. А вместе с реализацией двух программ партии получала развитие и ленинская теория победы социализма в одной стране в эпоху империализма.
      Вождь мирового пролетариата значительную часть своих выступлений на Х съезде РКП(б) посвятил борьбе с политическим нашествием анархо-синдикализма, как "левого", так и правого уклонов в партии. Как покажет время, оба этих уклона в партии станут основным политическим оружием буржуазной контрреволюции в СССР.
      Тут стоит задаться вопросом: что обозначали эти два уклона в политической жизни страны и в чем их опасность для экономики?
      Для советской экономики угроза "левого" и правого уклонов в партии обозначали уклон в ту или другую сторону от ленинской электрификации. Леваки надеялись только на военное развитие мировой революции пролетариата, либо провоцировали его, лелея себя надеждой встать во главе мирового правительства. Чего не могли не заметить империалисты, проповедующие свою гегемонию через "власть на штыках или на деньгах". Правый уклон традиционно склоняется к соглашательству с буржуазией, найдя свое выражение в буржуазном парламентаризме. Оба эти уклона очень быстро проявили себя на базе объединения интересов, которые, как принято говорить, смыкались. Через несколько лет после Х съезда РКП(б), на других съездах партии, будут шутить: пойдешь "налево" - придешь направо! Суть этих уклонов быстро стали понимать в рядовых партийных организациях.
      И леваки, и правые уклонисты смыкались на единственно возможной для себя экономической базе, базе управления массами посредством только денежной системы. Поэтому любой обход ленинской электрификации приводил "левых" и правых на общие интересы выживания денежной системы. Системы, осуществляющей функционирование экономической базой капитализма, в противовес социалистическому планированию на базе энергозатрат.
      В этой связи возникает другой вопрос. А каким образом должна выражаться ленинская электрификация экономически, концентрируясь в политической диктатуре пролетариата?
      Подобно тому, как экономическая власть буржуазии концентрируется на банковской системе финансов, экономическая власть пролетариата концентрируется на системе учета энергоресурсов, как на основной расходной характеристике развития промышленности. Весь учёт производительности труда, её повышение, могут быть определены только на основе затрат энергетического топлива. Говоря проще, пролетариат тоже "банкует", только "в каждой мастерской, в каждой волости…" категориями расхода топлива. И если пролетариат "банкует" топливом, то он становится рабочим классом, осознающим свои задачи и цели развития. Соответственно, "левый" и правый уклон в партии рабочего класса возникает с единственной целью: лишить трудовые массы ориентиров контроля над энергоресурсами и передать контроль управления буржуазии и её банковской системе финансами.
      Для сравнения можно вспомнить, что если Советская власть в 20-е годы ещё только намечала пути руководства экономической базой электрификации, то два десятилетия спустя, во время Великой Отечественной войны, уже отдельные крестьяне имели возможность на собственные средства подарить фронту военный самолет или танк. Потому, что ленинская электрификация превращает денежную систему капитализма в фишки казино, отдавая приоритет новой учетной единице экономики - топливу, и её основному контролеру - рабочему классу. Российский крестьянин середняк к началу Великой Отечественной войны подтянулся до способности руководить на селе машинно-тракторными станциями (МТС) и "в каждой мастерской" МТС "банковать" электрификацией сельского хозяйства. После войны он вообще поразил мировое сообщество темпами перехода на мирные рельсы экономики, что позволило отменить в 1947 году продовольственные карточки, в то время как менее пострадавшие западные союзники такого позволить себе не могли и ещё несколько лет жили по карточкам.
      Гениальная заслуга Ленина в 1920 году состоит в том, что он разглядел в крестьянине середняке основное звено, взявшись за которое партия вытягивала из экономического хаоса всю цепь проблем, позволяя тем самым не только восстановить страну, но и укрепить социализм.

      По мере развития двух программ партии страна двигалась к коммунизму. Используя жадность капитализма к получению прибыли, было выполнено "первоначальное накопление" электрификации, в виде машин и техники, после чего "лавочку" буржуазии, в виде НЭПа, можно было прикрыть. Выполнение плана ГОЭЛРО открывало путь к автономному развитию всей страны, что и подтверждалось категориями электрификации, которые "в каждой мастерской, в каждой волости" контролировал рабочий класс.
      Но по мере развития ленинской электрификации усиливалась острота классовой борьбы возле её носителя - партии большевиков. Потому, что только партия большевиков оставалась верным стражем развития на пути ленинской электрификации, партия, которая хорошо понимала ленинское предостережение: "без электрификации возврат капитализма неизбежен". Буржуазная контрреволюция уже не могла себе позволить прямых выпадов, как это было у Коллонтай: "на уступки не пойду" и "буду спасать партию, оставаясь в партии". В партии можно было оставаться только на позициях двух программ партии. А с позиции контрреволюции следовало, что остановить поступь развития Советского Союза можно было только путем устранения из партии самого большевизма, путем перевода её идеологии на меньшевистские рельсы троцкизма. Т.е. "спасовать" социализм на военном психозе.
      Победа СССР в Великой Отечественной войне над фашистской Германией показала невероятные созидательные способности народа на этой самой экономической базе электрификации. Быстрое послевоенное восстановление социалистической экономики и переход к политике понижения цен на потребительские товары, как к "первому приближению" на исчезновение денежной системы, поставили капитализм на грань выживания. На борьбу со второй программой партии, на практике направляемой Иосифом Виссарионовичем Сталиным, империализм бросает все кадры, значительная часть которых известна ещё со времен их критики Лениным. Кадры, сопоставимые либо с "дураком Доссером", либо с "литературщиной" экономиста Крицмана.
      Проще говоря, контрреволюция как всегда хотела Гегеля, а на деле получился Гоголь. Поскольку переворачивание всей действительности в Советском Союзе с ног на голову, как это практиковалось из опыта Гегеля и было взято капитализмом в качестве идеологического оружия, против большевизма уже не помогало. Поэтому апологетам Капитала ничего другого не оставалось как взять на вооружение известный вывод Гоголя о "дураках и дорогах", с той лишь разницей, что на место дорог будет поставлен особый путь "литературщины" экономиста Крицмана, которая с возникновения ленинской электрификации выразилась новым тупиковым олицетворением российских дорог. Что, ко всему прочему, уничтожало и саму советскую литературу, превращая её в жалкое подобие рекламного агентства по западному образу жизни.
      Нарождающийся антисталинизм не мог противопоставить ленинской электрификации какого-либо политического противовеса, который бы так ярко поддержали широкие массы, поэтому мог отважиться только на политический скандал, под неким условным названием "Устранить Сталина". Ибо посредством идеологической атаки на скончавшегося Сталина контрреволюция как в СССР, так и в идеологических центрах Запада, смогла сначала скомпрометировать, а потом и подорвать ленинскую электрификацию, в результате чего открывались шлюзы для денежной системы капитализма.
      Наступление на экономику Советского Союза велось по всем направлениям, как справа, так и "слева". Контрреволюция к 50-и годам ХХ века поднаторела на преподанных ей уроках политической борьбы, поэтому рассчитывать на простой мятеж в СССР не стремилась. Но, подобно тому, как участники Кронштадтского мятежа заранее знали пути отхода по льду Финского залива в Финляндию, участники антисталинского мятежа заранее готовили всевозможные пути отхода на Запад. При откровенном анархо-синдикализме Н.Хрущёва антисоветчикам удалось создать как питательную среду в партии, так и оттеснить от контроля за экономикой беспартийную массу. В результате, по этой тропинке, как по мостику, в советскую действительность явились белогвардейцы, в виде народно-трудового союза (НТС), с денежными знаками западных держав.
      Но в начале была деятельность Хрущёва, направленная против Сталина. В действительности антисталинизм Хрущева - это дымовая завеса, за которой целенаправленно осуществлялась борьба с ленинской электрификацией. Только развалив электрификацию СССР, троцкизм, получивший в лице Хрущева нового лидера, мог рассчитывать на возврат к превращению советского народа в игрушку для военного психоза, прикрывающего решение империализмом вопроса мирового правительства. С другой стороны, нарождающаяся мелкая буржуазия в СССР мыслила категориями буржуазного парламентаризма, за которыми просматривались ориентиры увеличения денежного капитала, который хлынул в теневой рынок. Но в реальной действительности и троцкисты, и правые уклонисты были ведомы не Хрущевым, а денежными приманками западных центров, в ответ на которые они стали проповедовать низам неприязнь к советской модели экономики. В то время как на верху руководство по развалу страны смыкалось в своих интересах с вывозом капитала из страны и учетом его уже в финансовых системах Запада во главе с США .
      Анархо-синдикализм выступил цементирующим средством "левого" и правого уклонов и объединил эти силы против плановой советской экономики. Хотя, внешне всё это было обставлено борьбой со "сталинизмом". И сегодня разговоры, в основном, идут только о борьбе оппортунистов со Сталиным, оставляя за бортом внимания этапы борьбы отечественного оппортунизма с советской электрификацией. Ибо в том и другом случаях целью борьбы было устранение второй программы партии и замене её реформами по доминированию денежной системы. Реформами, по которым как по ступенькам устремилась "литературщина" экономической мысли, разрушая на своем пути и советскую экономику, и советскую литературу. И, как оказалось, нынешняя буржуазия России, дорвавшаяся до власти, не способна предложить никакой другой экономической дороги для России, кроме всё той же "литературщины", с её разбитыми в дребезги полосами для движения, внешне прикрытой "Экономикой переходного периода" Бухарина.
      Поэтому, вспоминая первого "батьку" застоя Хрушёва, с его истеричными жестами сжатого "кулака" в адрес Запада, нельзя не заметить, что за делами такого "батьки" стала проявляться политика возрождения деревенского кулака, который быстро бы устранил всякую электрификацию широких масс на селе и предстал бы для Запада "жертвенным" ягненком Советов. Первый экономический удар по электрификации состоял в создании затратного механизма экономики на базе разработки и освоения целинных земель, что влекло за собой провал в учете затрат энергоресурсов. Т.е. вброс огромных капиталовложений в тупиковый путь развития целинных земель на деле оборачивался их полным обесцениванием. Вел к гниению всей продукции, про хранение и транспортировку которой как бы "забыли". В результате чего все издержки этого затратного эксперимента легли в цену топлива, на электростанциях и на машинотракторных станциях колхозов, которое подорожало.
      Соответственно, рабочий класс "в каждой мастерской, в каждой волости" был отстранен от учета затрачиваемых энергоресурсов. Хрущевский авангард в ЦК КПСС стал восполнять издержки "целины" поставкой энергоресурсов на Запад, доказывая, что это необходимо для закупки "недостающих товаров". На деле, на Запад "потекла" нефть из СССР и, по большей части, не закупались товары, которые должны были поступать в СССР на вырученные от продажи нефтедоллары. С другой стороны, от нефтедолларов в западных банках стали складываться счета, проверить которые никто в стране не мог, а знали, как показывают "воспоминания ответственных работников", только единицы в ЦК КПСС.
      Второй удар Хрущев наносит по самой сути второй программы партии в 1960 году, когда провозглашает "через двадцать лет построение коммунизма в СССР". Зачем ему это понадобилось? Это понадобилось с целью уничтожения политики понижения цен в СССР. Ибо подымающейся вал инфляции, вызванный затратной экономикой "целины", кукурузы и т.п. вывихов, подкрепленной продажей нефти Западу, которая начала утекать вместе с нефтедолларами, - не позволял понижать цены. Поэтому трудовым массам и сказали, без всякого на то научного обоснования, что "коммунизм будет через двадцать лет" и нечего тут требовать понижения цен. Да ещё, на всякий случай, в 1961 году была проведена деноминация рубля, который подешевел в десять раз, и на столько же были понижены цены на все товары. Это совсем запутало трудовые массы в "каждой мастерской, в каждой волости". По существу деноминационный демарш означал: забудьте про дорогу к коммунизму, впереди страну ждет денежная революция и капитализм. Но в 1961 году население ещё не могло себе представить, что в 90-е станет получать зарплату в миллионы рублей, чтобы после 1998 года оказаться нищим.
      Третий удар Хрущёв нанес по рабочему классу страны. Рабочий класс был переведен в категорию безвольного капиталистического пролетариата. С этой целью в 1962 году показательно "постреляли" демонстрацию протеста в Новочеркасске, направленную против повышения цен на продукты первой необходимости. К тому же, в дело вмешались спецслужбы, которые активно выступили глашатаями "утечки информации" тех событий, неумолимо разнося "по каждой мастерской, каждой волости" мысль о неизбежности расстрела каждого, кто в СССР "осмелится протестовать" против повышения цен. Можно было только поддерживать политику вывоза ресурсов на Запад, всё с той же наивной надеждой, что нефтедоллары не осядут на чьих-то счетах в банках, а будут использованы для закупки "недостающих товаров".
      Таким образом, с 1960 года СССР - "страна недостающих товаров", достать которые можно только через вывоз ресурсов и закупку их на Западе, на вырученные нефтедоллары.
      Почему Хрущев, а точнее говоря, стоявшие за его спиной экономисты - консультанты, пошли ва-банк против ленинской электрификации только в 1960 году? Всё дело в том, что годом раньше был жив руководитель Плана ГОЭЛРО Глеб Максимилианович Кржижановский и его авторитета вполне бы хватило на удаление Хрущева из политики.
      Но Хрущева из политики удалили только в 1964 году. Удалили свои же сподвижники, только из страха, что так вызывающе толкать в пропасть собственную страну нельзя. Однако, уже на следующий год, после удаления Хрущева из политики, его последователи ввели в СССР так называемую "косыгинскую" реформу, результатом которой стало исчисление прибыли в денежном выражении. Это означало полный разрыв со второй программой партии и начало планомерного перехода к строительству капитализма, "возврат к которому при отказе от электрификации неизбежен".
      Следует учесть и то обстоятельство, что отстранение рабочего класса от управления экономикой в СССР негативно сказалось на политическом авторитете страны. Такой пролетариат, который начал ещё и спиваться, уже никто не поддерживал на Западе. Что развязывало руки военно-промышленному комплексу США и позволяло диктовать условия в гонке вооружений. А это увеличивало энергозатраты на непроизводительные горы оружия. Т.е. игры с западными валютами обернулись утратой пролетарского интернационализма и нагнетанием военного психоза, которые дали свои результаты.
      Зато в такой мутной воде во всем блеске смог проявить себя анархо-синдикализм в период слома ленинской электрификации в СССР. Ибо "батька" Брежнев годится в прямые наследники батьки Махно, хотя официально числился генсеком ЦК КПСС. Всё, что он строил серьёзно, так или иначе превращалось в своё "Гуляй-Поле". Прямое тому подтверждение - подмосковная Рублевка, которая и приняла на себя теневое понимание столицы, к которой вела "дорога в коммунизм".
      Если махновские замашки у Хрущева сузили его "Гуляй-Поле" до размеров дачного огорода, то брежневская Рублевка встала во главе всех "рублевок" в СССР, введя в них законы жизни "по батьке Махно", новым из которых становилось технически оформившееся так называемое "телефонное право". И, в зависимости от "телефонного права", выстраивались "хлопцы с мешками для денег", то бишь, для валюты. Соответственно, нарастание числа таких "хлопцев с мешками", сдавало всю страну в концессию Западу. Страну, в которой уже стыдливо вспоминали, что "строили коммунизм".
      Однако, законы исторического развития основываются на производительных силах, а не на "хлопцах с мешками", промышляющих грабежом. Приостановка электрификации в Советском Союзе вовсе не означала её приостановку везде. Наоборот, развивающийся мир, с уходом оппортунистов из ЦК КПСС, смог поднять цены на черное золото и на этой основе начал развиваться сам, нанося ощутимые экономические удары по империализму.
      Более того, начало XXI века показывает развитие мировой революции пролетариата не только по пути простой электрификации, но и с её ленинским уклоном. Уклоном в сторону контроля пролетариата за энергоресурсами. Движение антиглобализма - прямое тому подтверждение, хотя и начиналось с французского "кусочка сыра в мышеловке". А это - прямое подтверждение хода мировой революции по Ленину. Причем, такое развитие мировой революции, когда контроль за энергоресурсами в освободившихся от колониальной зависимости странах оказывается в руках национальных слоев буржуазии, только доказывает неизбежность конфликта между освободившимися от зависимости национальными слоями буржуазии и империалистическими акулами прибыли. Это заставляет финансовых королей мира брать на вооружение троцкизм и провоцировать военные конфликты с целью отстранения либо оппортунистов, в странах с социалистической экономикой, либо национальные слои буржуазии, в освободившихся от зависимости странах. И хотя события показывают значительные возможности империализма отстранять от управления экономикой как рабочие движения, так и национально-освободительных лидеров, тем не менее в историческом развитии электрификация "берет своё" и отбрасывает военный психоз вместе с троцкизмом со своего пути, ясно различая в его поступках дела подручного лакея империализма. Троцкизм уже не то труднопонимаемое "левое" движение, которое в 20-е годы прошлого века прикрывалось революционной фразой, но не стеснялось тесно сотрудничать в рабочем движении с правым соглашательством буржуазного парламентаризма. Сегодня троцкизм в поддержке правых зашел так далеко, что способен выражать интересы не только крайне правых, провоцируя рабочее движение на любой националистический вывих, но и сомкнулся в движении с интересами передового авангарда империализма, с сионизмом.
      В этой связи нельзя не вспомнить и то, что вступление Советского Союза в 1980 год явилось напоминанием ретивым последователям батьки Махно в ЦК КПСС, о невозможности управления электрификацией на основе анархо-синдикализма. Первый же день наступившего Нового 1980 года прокатился по Москве и Ленинграду волной отключений электроэнергии, газа, тепла, воды. Причем объемы катастрофы достигли таких размеров, что, например, в Ленинграде сумели разморозить весь Петроградский район. Разумеется, об этом не прозвучало ни слова из официальных СМИ, но закат идейных последователей Махно обозначился вполне определенно. На смену одряхлевшим "батькам", набравшим огромный вес от праздной жизни в "Гуляй-Полях", шли их дисциплинированные охранники спецслужб, пока с не менее одряхлевшим Андроповым, но в массе своей уже имевших приобретенную выправку эсера Блюмкина. Т.е. внешне они не были похожи на "хлопцев с мешками", но внутренне были готовы заменить своих давно охраняемых хозяев возле счетов с нефтедолларами. Эти люди не могли себе позволить использование в работе мешков, которые и были заменены на респектабельные кейсы, а, в крайнем случае, положение могла "спасти" и коробка из-под ксерокса.
      Тут нельзя не вспомнить и того факта, что "политика понижения цен" у истеричных троцкистов из СССР выразилась издевательски, ибо проявилась в деле понижения цен на нефть для своих империалистических покровителей. Как расценивать то, что СССР продавал свою нефть по демпинговым ценам, сбивая цены как для ОПЕК, так и для развивающихся стран. Ведь по сути дела советские троцкисты своими ресурсами способствовали политике укрепления империализма, политике, которая стала называться "глобализацией". Соответственно троцкизм в идеологическом движении достиг значения пособника сионизма, как идеологического авангарда империализма. Ведь стоило этим ценам на нефть проявить себя без спасительного демпинга советских партократов-троцкистов, как империализм вошел в глубокий системный кризис, и крах паразитирующей экономики США стал виден любому человеку.
      Обобщая раковую опухоль троцкизма на советском политическом организме, можно утверждать одно: её метастазы либо будут бороться за втягивание народов России в войну за глобализацию и мировое правительство империализма, либо перерастут в войну государства с собственным народом, если тот не отважится на борьбу за глобальные интересы империализма. Расстрел Дома Советов в 1993 году стал апофеозом ненависти неотроцкизма к мирной советской жизни, перенаправив её сначала в русло межнациональных войн, выход из которых лежал в создании "полицейского государства", отстаивающего глобализацию.
      А, между тем, советская модель электрификации оказалась живучей, даже после развала СССР.
      Последним и очень неудачным спасителем второй программы партии, как ни странно, оказался директорат бывших советских предприятий. Пока, ещё в советское время, "литературщина" Крицмана упорно навязывала сюжеты трудовым коллективам, от которых их "всё время тянуло в магазин", т.е. подталкивала к спаиванию, директорат предприятий, а особенно в электроэнергетике, очень хорошо применял нормы затрат ресурсов на выработку своей продукции. Это по времени значительно сдерживало вползание промышленных предприятий в капитализм, хотя сам директорат делая шаг вперед, в деле ленинской электрификации, тут же компенсировал его двумя шагами назад, в деле соглашательства с требованиями "законов рынка". Внешне это выражалось тем, что когда на советских партийных собраниях директора пытались указывать на угрожающий рост топливной составляющей в себестоимости выработки тепловой и электрической энергии, ибо, как правило, на самих электростанциях этот фактор тормозил расширенное воспроизводство основных фондов, вводя их в застой, - директора пытались предостерегать. Они пытались спорить, но в "борьбе" умело отступали. Более того, по нормам затрат в себестоимости на электростанциях, такой застой ставил под вопрос саму возможности простого воспроизводства. Но одинокие резолюции партсобраний повисали мертвым грузом в райкомах КПСС, а поступающие из райкомов директивы по перестройке и реформированию народного хозяйства получали развитие.
      В начальный период передела собственности на постсоветском пространстве, до середины 1997 года, пока деятели горбачевского "комсомола", направленные в бизнес, делили с ельцинской "семьей" "трубу" с нефтью и газом, или, как сказал один беглый олигарх - эту собственность "рвали", бывшие советские директора переключили средства с капитального строительства производства энергетики, которое им официально запретили вести, на капитальное строительство жилья для персонала предприятий, которое в ту пору только получало зачаточное состояние того, что принято ныне называть "долевым участием". При этом они выдерживали нормы затрат ресурсов, и в первую очередь - норму топливной составляющей в выработке энергии. И строительство жилья по символическим ценам делало их героями в глазах трудовых коллективов. Однако такие герои-директора, одновременно с этим строительством, вынуждены были осуществлять акционирование своих предприятий. Акционировали по той самой брошюре А.Коллонтай. А потом, с этой ступеньки, как по мостику пришли "чикагские мальчики" Чубайса и дали этим директорам такие уроки экономики, от которых инфаркт становился неизлечимым состоянием. Состоянием, выход из которого лежал через кладбище.
      Беда советских директоров состояла в том, что они верили в "честный" рынок капитализма, полагая решить за счет его функционирования все производственные проблемы. Директора забыли ленинское предупреждение о том, что на мировом рынке всё поделено монополиями и только монополии диктуют там свои цены. Они игнорировали простое российское обстоятельство конца ХХ века, когда даже любой крестьянин на своем уездном рынке вынужден был отдать основную часть прибыли от продаж местному "пахану", контролирующему этот рынок. Директора игнорировали реальные законы рынка, без понимания которых на сам рынок попасть нельзя. Поэтому, руководители, устоявшие на своем месте, были вынуждены изучать науку "чикагских мальчиков", а проще говоря - "кидаловых".
      На международной арене тем временем стало характерно то, что ленинская электрификация, постоянно торпедируемая в Европе по всему полю представителями троцкистов и "простых коммунистов", выживает и прокладывает себе дорогу там, где это невозможно было себе представить. Там, где электрификации стало временно невозможно развиваться под красным флагом с серпом и молотом, она вдруг неожиданно проявила себя под зеленым знаменем ислама, начав разбег в 1979 году с исламской национально-освободительной революцией в Иране.
      Настоящей её особенностью является то обстоятельство, что, война империализма с "терроризмом", воспринимается этой революцией как война с исламом, а война США с исламом, в то же время в Иране, трактуется как война с её мирной программой развития атомной энергетики. Тем самым иранская революция дает понять империализму, что номер с советским антисталинизмом, обернувшийся разрушением электрификации и самого СССР, в Иране не пройдет. Т.е. иранские лидеры не допускают раздвоения сознания, по образцу и подобию раздвоения сознания в ЦК КПСС.
      Развитие национально-освободительной революции в Иране достигло таких масштабов, при которых в ведущих городах России основной движущей силой возрождающегося производства становится пролетариат из бывших постсоветских республик, ныне исповедующих ислам. Конечно, этих людей из среднеазиатских республик в российские мегаполисы гонит нужда на родине, а не революция в Иране, но дело в том, что возврат на родину для них благоприятен под лозунгами революции в Иране. Потому, что приобретать рабочие профессии они могут в Москве или Питере, а развивать строительство их тянет в родные поселения, расцвет которых возможен под лозунгами революции в Иране. И это самое главное. За такой революцией идет пролетариат, а борьба за электрификацию будет неизменно превращать его в рабочий класс.
      Однако, рассматривая азиатский вариант развития электрификации, нельзя не вспомнить одно заявление 60-х годов, прозвучавшее из Японии. Там "исследования в области экономии энергии" во всем копировали сталинский период индустриализации в СССР, вплоть до повторения лозунгов стахановского типа, тиражируемых на производстве и в мастерских пролетариата. Делом руководила промышленная элита, которая издевательски для СССР заявляла, что через двадцать лет Япония станет передовой державой мира. В то время, как экономика Советского Союза входила в штопор и, по образному выражению авиаконструктора Антонова, стала похожа на электростанцию, работа которой оценивалась не по количеству вырабатываемой энергии, а по количеству сожженного топлива: чем больше сжег - тем лучше отработал. В этом смысле хрущевско-брежневская экономика в тот период уже работала на вывоз капитала из страны, покрывая затраты увеличением цены топлива, сжигаемого на электростанциях, в то время как японская экономика в 80-е годы, на основе методов сталинской индустриализации, входила в качестве передовой страны империалистического лагеря.
      Говоря об японском варианте электрификации, нельзя не задаться вопросом: а в чем японская экономика отличается от ныне поднявшейся китайской? Ведь в Китае сталинские лозунги так же весьма почитаемы. Но как оказывается дело здесь не в том, кто и какие лозунги применяет, ибо и те, и другие применяют одни и те же элементы развития электрификации в экономическом развитии, а дело в том, что эти страны внешне стремятся совсем к разным целям. Развитая промышленность Японии во всем ориентирована на США и является подпоркой её денежной системы. А экономика Китая во всем ориентирована на свою денежную единицу - юань, при этом использует валюту ведущих империалистических стран мира в качестве золотого запаса. В обеих странах ведущим классом является буржуазия, которая во всем строит политику на денежной системе. Поэтому, в какой стране рабочий класс, на основе электрификации, далеко не ленинской, сумеет "банковать" больше или лучше, можно будет судить только по результатам выхода из системного кризиса капитализма. Нельзя исключать того, что рабочий класс Японии может показать лучшие результаты.
      Рассматривая широко применяемые в мире сталинские методы электрификации, нельзя не заметить и того, что выход исламского Ирана на передовые позиции в деле электрификации потянул других. Отсюда выход нефтедобывающей Венесуэлы, с Уго Чавесом в качестве лидера электрификации Латинской Америки. Отсюда поддержка широкими массами своих лидеров электрификации на местах. И ненависть США ко всяким лидерам революций, вставших на путь развития собственной электрификации. Им США сразу же присваивает категория "тиранов", по аналогии со спекуляциями в адрес Сталина. В то же время, если посмотреть на эту американскую проблему "тиранов" и всяких "осей зла", то любая электрификация, не направленная на поддержку экономики США, является самостоятельной и может существовать только во вражде с денежной политикой ведущих империалистических держав. Стало быть, всякий спаситель национальных интересов, на базе развития собственной электрификации, будет в войне к американскому доллару, с чьей позиции может рассматриваться как тиран. И было бы странно, если, скажем, Уго Чавес, отвергая "помощь" СЩА в виде "благотворительности" американских нефтяных монополий, выражавшуюся в удушении экономики Венесуэлы, стал бы прогрессивным деятелем для северного соседа, потому что рассматривает политику доллара как экономическую удавку. Но для северного соседа не будет ничего странного в том, если профинансированным группам из местной "рабочей оппозиции" Венесуэлы удастся сместить Чавеса. Поэтому проблемы таких прогрессивных лидеров состоят в том, насколько быстро они смогут подключить собственный рабочий класс к контролю за расходом энергоресурсов. Им суждено либо стать тиранами к американскому доллару, либо потерпеть экономический крах от американской клички "тиран". Как говорится, идеи только тогда материализуются, когда они овладевают массами.
      В Советском Союзе идеи электрификации только в 30-е годы стали овладевать широкими массами, а в 50-е эти основы оппортунисты уже повели на слом. И ломают это стремление к электрификации уже полвека, прикрывая этот бедлам традиционной борьбой со "сталинизмом". Но, чем больше ломают, тем больше бояться возврата этих идей. Потому, что сломав их на стадии разрушения экономики социализма, они способны обнаружить полную сдачу страны в концессию Западу при капитализме. Это ведь не чуть-чуть, где-то сделать уступку частью нефти или леса, чтобы купить необходимые для электрификации машины. Тут страна сдана империализму как колония, со всеми последствиями колониального грабежа. И наружу предстает ничто иное, как то, что это - "война концессии с капиталистическими устоями". И каков же может быть выход из этой войны?
      Выход может быть через ленинское изречение: "повторение есть мать учения". И российской особенностью всплывает то, что повторять уроки электрификации придется не на нефти или газе, а скорее всего - на дровах. Такой прогноз строится на прямой аналогии с повторением начала ХХ века, от противостояния российского большевизма и меньшевизма, но только уже в начале века XXI. Чем больше удается российской власти и её приказчикам оттеснить большевизм от широких масс, тем значительней происходит вползание страны в разруху и хаос, т.е. к дровам, как самому доступному топливу при хаосе и разрухе.
      При этом одичавшие от конформизма российские СМИ, за редким исключением, не замечают, что новый царь "отрекается" от престола. Не замечают потому, что не имеют анализа действительного состояния дел в стране, а судят о ней только по фишкам на фондовой бирже и денежным системам, которые во всем повторяют действие фишек казино. Не замечают, что в стране остался только один хозяин - "Газпром", в качестве основного продавца всего богатства России. Не замечают того, что нынешние власти России стали ещё и хозяевами "Газпрома", независимо от того в какой конфигурации расположились у трона, ибо настоящий трон - это "Газпром". И стоящие у трона обнаружили для себя жизненно необходимым условием удержание на своих плечах "Газпрома", как символа сохранения своей собственности, даже если прибранная к рукам собственность не имеет никакого отношения к газу и нефти. Потому, что равновесие положения трона срослось с равновесие состояния основных фондов как владельцев "Газпрома", так и прочей "оборонки", пристроившейся к бывшей советской индустрии и надевшей тогу патриотизма. Служба отечеству приняла форму защиты денежной системы империализма. Возле российского трона это выражается борьбой за "наличие места в трубе", которая обеспечивает на другом конце, на Западе, "золотой дождь" из купюр ведущих империалистических держав. Даже пресловутая "оборонка": что бы она не производила, а всё достается другим армиям. Достается другим армиям всё по тому же принципу функционирования ресурса в "трубе". Соответственно, места держателей трона, будь то "страдальцы" Кремля или "долгожители" Рублевки, закономерно переходят в удержание своей квоты в "трубе". Отсюда, посиделки в Кремле или на Рублевке переходят затем в места "массового" отдыха на курортном побережье Сочи. Откуда, по водной глади Черного моря, они притягиваются к виллами Лазурного побережья Средиземного моря, чтобы прямо там ощутить всю прелесть "золотого дождя", и под потоками которого перекочевать на основные лежбища Парижа и Лондона, где доступно ощутить всю мощь российского потенциала, закачивающего "черное золото". Разумеется, власти удалось замкнуть жизнь российского обывателя на состояние дел в "Газпроме": будет плохо "Газпрому" - не лучше окажется и жизнь обывателя. Не зря ведь ухлопано столько сил и средств на возведение российского трона в ранг "святого" и неприкасаемого места. А настоящей святой и неприкасаемой получилась денежная система империализма, сросшаяся с троном России.
      И совсем другое дело с основным российским жизнеобеспечителем и энергетическим "благодетелем" РАО ЕЭС. В середине 2008 года РАО ЕЭС заканчивает своё существование и распадается на удельные княжества. Княжества эти не способны даже стоять на собственных ногах. Тут пример с замерзанием города Улан-Уде, от аварии на ТЭЦ-1 в начале 2008 года, происшедшей из-за износа оборудования, только свидетельствует о том, как близко население придвинулось к перспективе оказаться у печек-буржуек. Т.е. непонятливому населению в который раз доходчиво объясняют, что оно либо само финансирует и приобретает новые централизованные установки по производству электроэнергии и тепла, либо переходит на старый способ использования дров. Конечно, в качестве платы, за отключение систем жизнеобеспечения населения, могут предложить и головы удельных князей энергосистем, цена которых не выше их изношенного оборудования, по остаточной стоимости ещё при застойном социализме, успевшей снизиться до нулю Ибо нынешняя пресса России, выросшая из "литературщины" ЦК КПСС, с истеричным упорством не замечает того, что двигаться к нулю должны были цены в СССР, чтобы сделать общество бесклассовым, а усилиями прессы сегодня раздут пузырь из, обесценившейся еще при социализме до нуля, электрификации. Раздут пузырь до баснословных цен на нынешнем мировом рынке, в надежде, что население будет молиться на бумажные купюры. Но и здесь вместо поклонения иностранной валюте реально вызревает преклонение перед родным жизнеобеспечением в дровах. Блажен, кто верует в денежную икону. Только приверженность вере в "светлое капиталистическое завтра" требует восторга при наступлении такого "завтра" в виде либо продразверстки, либо продналога. К которым нас так уверенно ведет нынешняя электрификация, в виде РАО ЕЭС.
      Почему же в нынешней обстановке, когда у коммунистов есть возможность требовать возрождения электрификации, улучшения электрификации в России не происходит?
      Получается всё как в начале ХХ века, по части рабочего движения. Шовинистический путь развития "возрождает" страну на движение к "имперскому духу Византии", на деле же всё оборачивается духом кладбища. И тогда, и теперь идеология шовинизма оформлялась российским меньшевизмом, вплоть до того, что бегство царя с престола и вхождение в буржуазную революции происходило тогда под красными пролетарскими знаменами, а вхождение в российский капитализм теперь - под музыку советского гимна Александрова. Российской буржуазии некогда было подумать о том, с каким флагом или гимном их "ценности" будут отстаивать потомки. Хотя, собственно, и верить-то они могут только на силы "литературщины", которая отмоет все грехи. Подобно тому, как меньшевизм в качестве автомойки российского капитализма отмывает всю грязь, покрывая далеко не отеческие лики временных правительств России налетом добропорядочности и благих намерений. Но начало XXI века только сменяется заботой об полном истощении отечественных ресурсов, сдаваемых в пользу Запада, выступающего под флагом НАТО, в ответ на то, что начало ХХ века отличалось заботой российского меньшевизма о полном истощении населения для "войны до победного конца", выступавшей тогда под флагами Антанты. Оттеснение большевизма от политической жизни как в начале ХХ века, так и теперь, всеми историческими параллелями доказывает неизбежность его возращения, как единственной прогрессивной силы, способной спасти гибнущую страну. Но такому возвращению традиционно ставят как можно больше трудностей.
      Развал российской электрификации и вхождение России в хаос не могли бы осуществиться усилиями одной прозападной буржуазии. Основную грязную работу по её слому как и во времена СССР, так и теперь, выполнили последователи исторического меньшевизма, получившие обучение и практику в идеологических структурах КПСС. Их борьба с умершим Сталиным, на деле обернувшаяся уничтожением электрификации страны, не претерпели изменений. Раздвоенное сознание, оставшееся в наследство от ЦК КПСС, перекочевало в другие компартии и стало во всем проявляться. И что бы не создавали выходцы из КПСС в недрах новой компартии, а всё получается своё "Гуляй-Поле". Их любой шаг вперед, типа требования национализации базы энергоресурсов, тут же компенсируется двумя шагами назад, сползая на уровень требований улучшения социальных нужд в денежном выражении, которые, в случае даже успеха требований, всё равно накрывает очередная волна инфляции.
      Новый меньшевизм так же идет на соглашательство с властью и получает свой кусок от парламентаризма. Захотел империализм иметь неотроцкистов на левом фланге России, для прикрытия своей войны в Ираке и начала ещё одной войны, как вслед за газетами типа "Рабочая демократия", по зову войны, в российских столицах на демонстрациях замелькали "леваки" с песнями о Троцком. И кроме большевиков с ними никто из "красных" не враждовал. Комдвижение Москвы и Питера приняло их "с пониманием". Только усилиями национал-патриотов этих "подсадных уток" империализма удалось после 2003 года больше не допустить в колонны "красных". Но в политических кулуарах "красных" продолжается доминирование идеологического наследия ЦК КПСС, поэтому "почва" для прорастания троцкизма остается незыблимой, ибо традиционная задача меньшевизма осталась прежней: либо прямая борьба с большевизмом, либо поиски возможных путей обхода большевиков. Чего только стоят появления партий-двойников, с аббревиатурой ВКПБ, или заявления о "несуществующей" ВКПБ…
      В марте 2008 году исполнилось двадцать лет как на мировую политическую арену вышла Нина Александровна Андреева со своим набатом большевизма "Не могу поступаться принципами". Тогда весь мир заволновался: что это, выход последователей Сталина на мировую арену или только их заявление? Партноменклатура костьми легла, что бы преградить этому сталинскому набату дорогу к пролетариату. Тем временем Н.А.Андреева стала Генсеком ЦК ВКПБ и выступает на стадионах мира с воззваниями о двух ленинских программах партии, реализованных в жизнь Сталиным. Но в своей стране её к большим массам народа не допускают всё те же выходцы из партноменклатуры КПСС. Всегда любезные с ней лидеры других компартий в узком кругу, очень нелюбезны к ней, когда дело доходит до выступления для широкой публики московского или питерского митинга. И другое дело за рубежом. Три месяца назад она вернулась из Индии, где участвовала в Международной Конференции по антиглобализму и выступала на многотысячных митингах. Там идеи большевизма не только находят понимание, но, в отличие от российского "красного" движения, получают поддержку. О чем это говорит? Это говорит только о засилии анархо-синдикализма в российском рабочем движении. Это говорит о традиционном доминировании меньшевизма в период реакции в России, а это значит, чем дальше индустриализация по Сталину со второй программы партии, тем ближе деиндустриализация по Троцкому, отбрасывающая снова на подсчет затрат в дровах. Отсюда вывод: возрождение ленинской электрификации неизменно будет сопровождаться "вторым пришествием" Сталина.
      Географическое положение России вблизи Северного полярного круга вынуждает её руководство отвечать на вопрос о жизнеобеспечении населения. Если руководство забудет, то об этом напомнит понижение температур наружного воздуха, как проблема, которую можно решить только за счет потенциала электрификации. Пример с "победителем" Наполеоном тут весьма поучителен. И от ответа на вопрос, о возможности энергетического потенциала устоять от вызовов природы, впрямую зависит то, будет страна самостоятельным государством или сойдет на нет.
      Битва за вторую ленинскую программу партии в ХХ веке не пропала даром. Теперь сама тема электрификация в мировой экономической жизни вышла на первое место, оттесняя аргументы апологетов денежных систем, стремящихся всё оценивать на основе обесценившихся денежных купюр. Вышла на мировой рынок, где, со времен Ленина, все определяют монополии. Вышла электрификация, чтобы продолжить концентрацию самих монополий на более высоком уровне, финансовый контроль на котором только ускоряет путь к краху. Тем самым основы ленинской электрификации, как никто другой, указывают на неминуемый конец эпохи империализма и победу социализма.
      И как бы отчаянно империализм не сражался с идейным наследием Владимира Ильича Ленина, весь ход мирового развития в ХХ веке неумолимо доказывает гибель капитализма и неизбежность торжества социализма. Чем стремительнее современный капитализм входит в системный кризис, тем отчетливее себя проявляют страны, ухватившиеся за собственную базу электрификации. Чем значительнее финансовый капитал терроризирует экономику слаборазвитых стран, тем больше население этих стран осознает сдачу своих богатств в концессию империализму, тем отчетливее становятся контуры ведения "войны концессии с капиталистическими устоями". Чем больше современный империализм прибегает к политике нагнетания психоза, ненависти и межнациональных конфликтов, стремясь к подрыву социализма и подавлению национально-освободительных движений, тем больше возрастает отпор снизу, построенный на оценке возможностей отдачи экономики от развития собственных природных ресурсов. Человечество переходит на новую систему расчетов, построенную на ленинских основах затрат топлива. И оракулы империализмы бессильны тут что-либо изменить.
      Политические лидеры национально-освободительных движений вынуждены переходить на основы учета расходов энергоресурсов, без которого невозможно занять лидирующие положения среди широких масс. Всякое заигрывание с долларом или ЕВРО выводит местную буржуазию в разряд космополитствующей публики, для которой политическое пространство, для места в национально-освободительном движении, сужается до непроходимого. Тем самым национальная буржуазия, в целях развития, вынуждена развивать сознание собственного пролетариата, доводя его до классового понимания исторической миссии. И хочет она того или нет, но тем самым буржуазия вооружает рабочий класс оружием электрификации, без которого нет ни развития, ни движения вперед. Подобно тому, как российская буржуазия в начале ХХ века финансировала внедрение в жизнь революционной теории Ленина, точно также национально-освободительные революции вынуждены обращаться к экономической базе электрификации, точно так же буржуазная революция в Иране будет способствовать развитию элементов ленинской электрификации, даже не желая этого. Хотя на каком-то этапе та или иная национальная буржуазия может признать себя "обманутой", и даже вступить в войну с собственным рабочим классом. Но война гражданская сменится лишь "войной концессии с капиталистическими устоями", за которой рабочий класс будет брать в свои руки контроль за расходом энергоресурсов, а вместе с ним и власть.
      Социалистическая революция в России не смогла избавиться от разлагающего воздействия троцкизма и анархо-синдикализма, поэтому вынуждена произвести перегруппировку сил, чтобы на новом витке развития обеспечить продвижение основ ленинской электрификации, как основного стержня экономического возрождения СССР и как основного оружия рабочего класса на пути движения к коммунизму. И на этом витке развития Советская Россия будет уже не одна: идеи ленинской электрификации материализовались в таких странах социализма как КНДР и Куба. Элементы ленинской электрификации находят себя и в национально-освободительных движениях. Само человечество заявляет о переходе на более высокую ступень своего развития.
      А системный кризис капитализма и надвигающийся крах империализма только подтверждают: ЛЕНИН И СЕГОДНЯ ЖИВЕЕ ВСЕХ ЖИВЫХ!